Э. А л е н н и к. Анастасия. Изд-во «Советский писатель», М., 1970.

В одном из родильных домов блокированного Ленинграда появляется на свет младенец с ясным, необыкновенно привлекательным лицом. Его мать, доведенная до отчаянния предательством любимого человека и невзгодами военной поры, отказывается от ребенка, ставшего для нее тяжкой обузой. Игоря берет на воспитание медсестра родильного дома Анастасия Петровная Караваева, тетя Настя, как ее называют «в миру», или «раба божия Анастасия», как она значится в церковных списках активных прихожан.

Незаурядный мальчик воспитывается в традициях строгой религиозной морали. Ему уготована стезя «избранника божия», который своей праведной жизнью призван укрепить пошатнувшуюся веру. Внутреннее здоровье, чувство реального, врожденное жизнелюбие — все эти «мирские» начала в характере Игоря Лукашова противостоят церковным догмам, приводят мальчика к пагубной душевной раздвоенности.

Подросток верит в свое особое предназначение, но путь религиозного подвижничества становится все более чуждым для него. Много позже, в результате мучительных конфликтов, ценой житейских передряг Игорь Лукашов ощущает в себе дарование живописца, осознает себя как художник.

Что же перед нами: антирелигиозная публицистика, история становления таланта или повесть о материнском долге и трудной сыновней любви?

Произведение Аленник многозначно. Его можно причислить и к разряду антирелигиозной литературы, если понимать под религией противоречивый комплекс нравственных, исторических и житейских представлений.

Нередко мы имеем дело с произведениями, в которых антирелигиозная пропаганда низводится до уровня борьбы с суеверием и сатирического осмеяния духовенства. В этих книгах поборники религиозных идей неизменно изображаются как отталкивающие в своем лицемерии ханжи, а то и заурядные мошенники, прикрывающиеся из корысти елейной маской «слуги божьего».

В повести «Анастасия» судьба Игоря Лукашова становится полем глубокой и убедительной дискуссии. Есть какое-то грозное обаяние в тете Насте, с ее одинокой преданностью вере, с ее аскетизмом и полным самоотречением.

В повести ей отдаленно противопоставлен врач-психиатр Бобышев, человек сугубо «мирской». Он, подобно Анастасии, «не на первом месте для себя», но его самоотверженная деятельность посвящена конкретным и гуманным целям, служит принципам действенной человечности.

Нестандартно решает Аленник и проблему творческой личности. Как часто мы в произведениях на эту тему сталкиваемся с непререкаемыми воспитателями и безобидно заблуждающимися талантами, в которых скромность и трудолюбие неизменно одерживают верх. Автор «Анастасии» создает характер более сложный и замкнутый, не боясь показать всю меру притязательности и даже самоуважения, которые подлинного художника предохраняют от пошлости и рутины.

В целом книга написана смело и остро. Воссоздавая перипетии семейных отношений матери и сына Лукашовых, писательница не избегает драматических коллизий, воспроизводя будни психиатрической клиники, точно передает поведение и состояние больных, а в школьных эпизодах резко очерчивает натуры послевоенных школьников, сложные конфликтные ситуации.

Правы те, кто считает эту повесть антирелигиозной, законно воспринимать ее и как историю становления таланта, но в конечном счете «Анастасия», как и всякое подлинно художественное произведение, написана о человеке и о его духовном мире.

С. Довлатов

Звезда. 1971. № 9. С. 217 — 218.